Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась любовь.
И растворилась в воздухе до срока,
A сроку было сорок сороков.
Владимир Высоцкий. 1975.
Баллада о любви, к фильму "Стрелы Робин Гуда"

о книге МАРУСИ КЛИМОВОЙ "Моя история русской литературы"

· История литературы для Маруси Климовой начинается на рубеже 18-19 веков. Лицо, предваряющее введение - портрет мужчины-офицера эпохи раннего декабризма - до боли напомнило лицо кавалерист-девицы Дуровой. Как-то раз мне приходилось слушать по Радио России передачу, посвященную ее юбилею. Как только я услышала, что эта замечательная женщина выбросила из окна прогулочной кареты свою двухлетнюю дочь, дальше мне слушать расхотелось.
· Вывод Климовой: русская литература началась для меня с сытого дурачка-полплагиатчика Державина, и должна закончится Ильей Лагутенко или ди-джеем Грувом, на крайняк.
· Поспешные и необоснованные выводы - вообще главная особенность стиля этой книги.
· Когда Пушкин прочел одну элегию молодого Баратынского, он закрыл свой блокнотик, в котором держал элегии, и сказала: больше не пишу элегий. И действительно, не написал не одной после 1826 г.
· Элегия Баратынского: больше не пишу элегий.
· То, что Е. Баратынский действительно непревзойденный русский элегик, равно как Тютчев непрезвойденный мастер натурфилософской лирики - не поддается сомнению. Ну, не поддается и все тут. И это не стереотип, который нужно сокрушить, а правда, которую как ни круши, не сломаешь.
· Баратынский был непревзойденным элегиком не по мнению Пушкина, а по канону хорошего вкуса, чистейшую формулу коего вывел тот же Пушкин: вкус - это соразмерность и сообразность..
· Ну, детали биографии - это ладно, смягчается Маруся Климова, закрывая тему проворовавшегося студента Баратынского, а посмотрите на дедушку Крылова! какова рожа, а живот щас разорвет жилетку, прям как у Элвиса Пресли. А басни его и т. далее по тексту.
· Автор басен - Крылов. А комедии, "Адская почта", письма, публицистика? Весь восемнадцатый век этого великого человека выброшен из его биографии напрочь.
· Вообще когда открываешь книгу Климовой, она сразу напоминает экзаменационный бред перезревшей студентки, у которой нет своего мнения. Хотя! Для нее ведь русская литература началась с Державина. Внимание, Державин; Благополучный Державин: нищая солдатчина в одном из отдаленных гарнизонов империи, когда двадцатилетний солдат впервые начал писать песенки и стихи, товарищи наслышались, так сказать, потом Державин вроде вышел в казначеи - а дома была пожилая мать и несколько братьев и сестер.
· Чрезвычайно удачна композиция книги Климовой, здорово подобраны рисунки, ее оформляла замечательная художница. Удачное интермеццо: о самом авторе - "кто такая, что такой". И заглавия главок бьют в точку. В точку пули в конце пути.
· Концепция самой книги такова: человек отрицает стереотипы, в то время как его восприятие основано на стереотипах поверхностных. В старые времена это называлось "верхоглядство". Смотришь на портрет Крылова и невдомек задуматься: почему одышка, почему печальный взгляд. И Баратынский. И Кузмин. И Парнок. И Цветаева. И прежде всего, ненавистное многим одно из солнц мировой поэзии. "Вот мчится тройка удалая". Кто автор? - честно - я, Жанна, не помню, но точно отличный мелодист и поэт. Пардон - даю автора: Федор Глинка, если кому-то это имя еще или уже о чем-то говорит. "Тройка тебе", - говорит Глинке Климова, выше не заслужил..
· Про Селина она пишет здорово интересно. Но когда начинается вода: А вот я как переводчица Селина… Я, я, Я. Там, здесь. Фигаро здесь, Фигаро там, - это уже скучно, дамы.
· Впрочем, вся наша жизнь - одна и та же ИСТоРИЯ: в начале бе слово, и слово было у бога, и слово бысть бог, и дух божий носился над водой. И еще: когда вода всемирного потопа..

Жанна Терц, Шмерццо_де_Соледадо, 8 ноября 2004 г.